Легенды

20 июня по старому стилю (2 июля – соответственно по новому) эта точка, по приказу Петра Васильевича Казакевича, во продолжение воли и замысла Николая Николаевича Муравьева-Амурского, трудами Алексея Карловича Шефнера, Николая Васильевича Комарова, матросов “Маньчжура” и стрелков 3 роты, 4 Восточно-Сибирского батальона появилась на карте мирового бытия. От тех далеких дней, до нашего дождливого настоящего – Долгих лет тебе, Пост, Порт, Крепость, Город Владивосток!!!

Мир вокруг нас полон людей, нитей человеческих судеб, устремленных в завтра и тянущихся из далекого вчера. Нитей любви, рождения, страданий и преодоления, неудач и прорывов, смерти и победы, Победы над Тьмой.
Каждый раз, когда грохочет техника и чеканят шаг «коробки», мир сливается в водовороте звуков и чувств. Но есть миг особой тишины и человеческих разговоров, миг памяти, когда слышно как поют птицы. Миг до начала действа. Миг перед Парадом. Потомки стоят в самом важном строю – строю Памяти. И так же, как для ребенка важна мощь и блеск парада, так и для всего нашего общества значим этот единый строй – воинов, машин, курсантов и строй лиц Бессмертного полка. 

Владивосток. 9 мая 2018.

Есть расхожее мнение, что историю места пишут герои, из глаз которых вырываются искры, а неумолимая поступь их содрогает землю. И еще дым из ушей, для пущей важности. И на памятниках они обычно хороши: задумчивый взгляд, благородный профиль. Ореол свершений и благодарности потомков останавливают нас, твердят: задумайся, вот великий человек! Но, как показывает опыт, большинство великих людей – герои постоянства, герои упорного и ежедневного труда, делающие то, о чем не подумали остальные. 
11 апреля 2018 года исполняется 130 лет со дня выхода первого сборника трудов Общества изучения Амурского края. Сто тридцать лет кропотливой работы по изучению, описанию, пониманию этой непростой, суровой, но щедрой земли, её жизни и её людей. Ф.Ф. Буссе, В.П. Маргаритов, сегодня они уже стали легендой, отцами-основателями, мудро глядящими на нас из прошлого. Прошло сто тридцать лет, а их дело живет. Собираются новые экспедиции, продолжают публиковаться Записки ОИАК. Так держать, коллеги! Даешь еще 130!

Утром 6 марта по новому стилю японская эскадра контр-адмирала Камимуры, приблизилась к Владивостоку и, преодолев льды в районе о. Аскольд, углубилась в Уссурийский залив. Маневрируя вдоль восточного берега полуострова Муравьева-Амурского, корабли открыли огонь. Крейсеры, базировавшиеся на Владивосток, с началом обстрела развели пары и начали сниматься с якорей в кратчайший срок, однако ледовая обстановка задержала выход и сделала преследование японской эскадры безуспешным. Прекрасно осведомленные о береговой обороне Владивостока японцы не сокращали дистанцию и спокойно ретировались. Подошедшие крейсеры наблюдали лишь верхушки мачт и дымы уходящей эскадры. Всего по городу было выпущено более сотни снарядов, по некоторым источникам – более 200. Стрельба велась через сопки, не прицельно, поэтому особого ущерба военной инфраструктуре крепости нанесено не было. Однако данное событие вызвало широкий общественный резонанс, были жертвы среди гражданского населения. Вот как описывают это событие газеты того времени: 

Военная газета РУССКИЙ ИНВАЛИД, 6 марта 1904 г.:
ВЛАДИВОСТОК, 22-го февраля. (Соб. кор.). 22-го февраля в час двадцать пять минут дня, 5 неприятельских броненосцев и два крейсера подошли от острова Аскольд и, выстроившись в боевой порядок, открыли беглый частый огонь из дальнобойных орудий на расстоянии около 8 верст от берега. Фортам и батареям повреждений не нанесено. Всего выпущено неприятелем до 200 снарядов. Бомбардировка продолжалась 55 минут. Ровно в 2 часа 20 минут огонь прекратился и неприятель отошел по направлению к Аскольду. Одновременно появились близ Аскольда 2 миноносца и 2 близ мыса Майделя. Нападение следует считать безрезультатным. Городское население оставалось все время совершенно спокойным. 

Газета Русь, 07 марта 1904 г
ВЛАДИВОСТОК, 23 февраля. Подробности вчерашней бомбардировки. Серьезных повреждений никаких нет, а лишь снарядом 12-и дюймового орудия пробит деревянный домик мастера Кондакова. Снаряд вошел через крышу и вышел через противоположную стену на двор, причем в самом доме убил жену Кондакова, беременную, мать четверых детей. В Гнилом углу снаряд пробил, тоже не разорвавшись, дом полковника Жукова, прошел через спальню, разрушил на пути печь и вещи, пробил противоположную стену и разорвался близ денежного ящика. Часовой при ящике, осыпанный землей и снегом, от взрыва не дрогнул, а только крикнул разводящего, чтобы вынести знамя, которое тотчас же вынесла супруга полкового командира вместе с вестовым. Пожаров нигде не было. Наконец на дворе казармы Сибирского флотского экипажа разорвался снаряд, ранивший легко пять матросов. Более ни убитых, ни раненых нет. Убытков также нет. Причина полного молчания наших батарей, кроме малой вероятности попадания в виду дальности расстояния, еще нежелание преждевременно обнаружить их местоположение. Подъем духа в городе и среди войск необычайный. 

Газета Владивосток, 13 марта 1904 г.:
Во время бомбардировки города 22 февраля и на следующий день гора Орлиное гнездо, как самая высокая, и несколько других гор, были усеяны любопытными, наблюдавшими за японской эскадрой и бомбардировкой. В бинокли, а в особенности в трубы, были отчетливо видны все суда и их маневры, хотя и за 18 верст. На память о первой бомбардировке любителями собираются осколки снарядов. Ресторан Шуина на другой день состряпал пирог “из японских гранат”, а полицейский околоточный Смирнов только что окончилась бомбардировка, арестовал один из неразорвавшихся снарядов и “за нарушение тишины и спокойствия” лично доставил его в полицейское управление. 
Подробности смерти Кондаковой таковы. Проживала она по Воронцовской улице, в Матросской слободке, в собственном небольшом домике; имела четверых детей и была беременна пятым. Она только что вернулась из города с базара и к ней пришла соседка справиться о ценах. Беседуя за чаем, Кондакова упрашивала соседку перемениться местами, но та отказывалась, но когда затем встала, то Кондакова села на ее табурет, соседка же на ее место. В это время к Кондаковой подбегает ее маленький сын. “Уйди отсюда”, сказала она и устранила его рукой в сторону. В этот момент ядро ударило под карниз дома, прошло через живот Кондаковой, вырвав его весь, отбило край стола и табуретки, прошло сквозь противоположную стену, упало и зарылось на дворе, не взорвавшись. Соседка и мальчик остались невредимы. Ядро отрыли минеры, оно оказалось более аршина длиной. Кондакову через день похоронили с подобающей честью, как первую жертву с основания Владивостока, погибшую от вражеского ядра. 

Вот такая история в версии военных, историков и журналистов. И еще одна легенда края земли. Желающим погрузиться в гражданскую атмосферу этого дня, рекомендуем почитать воспоминания Э. Прей о вышеописанных событиях.

Историческая память является одним из смыслообразующих, ключевых столпов общественного и личного самосознания каждого из нас. Идет 2018 год, роботы и цифровые технологии, печать живых клеток и новые полимеры. Но в каждом действии, в каждом камне современности, где-то едва уловимо, а где-то вполне отчетливо проступают контуры прошлого. 23 февраля 2018 года исполняется 100 лет со «дня создания Красной Армии». Конечно, Красную Гвардию создали раньше. Конечно, праздник появился в 1922 году, когда Президиум ЦИК РСФСР принял решение о праздновании 4 годовщины Красной армии. Но для большинства из нас не так и уж важно, почему выбрали именно эту дату. Сегодня мы отмечаем «День защитника Отечества», который до 93 года мы называли «Днем Советской армии и Военно-морского флота», а до 1946 года «Днем Красной армии и Флота. В этот день мы вспоминаем известных и безымянных героев, от начала времен и до сегодняшнего дня стоящих на страже нашего мира и благополучия!

Дальних причалов чужие огни,
Ищут кого-то лучи маяка…
Солёные волны, солёные дни,
А в небе горит, горит, горит звезда рыбака.
(С. Гребенников, Н. Добронравов)

Путь к родному дому для моряка всегда начинается с одному ему ведомых примет. То небо по-другому светится поутру. А вот, ветер стал другим, не таким колючим. Дорогу укажут створные знаки, ориентиры в пути. И конечно у каждого морехода есть старые знакомые – маяки. Прощаясь с ними уходят они в далекий рейс и, как доброго друга привечают их на пути с внешнего рейда. 

Так и новый год мы решили встретить с одним из самых известных маяков России – с Токаревским. На самом деле маяков тут много, некоторых уже нет, как первого – Ларионовского, стоявшего напротив, на тогда еще не острове Св. Елены. Да и сам Токаревский менялся за годы своего существования. От деревянного знака к каменной башенке, известной каждому жителю Приморья. Почему Именно в январе 18 мы решили начать год с этого символа? Допустим, с того что много лет с момента основания и переделок маяк, собственно говоря, не функционировал, что четко прослеживается по отчетам маячной службы. По просмотренным нами описям документов (Дирекция маяков и лоций восточного океана. РГАВМФ фонд №777) с 1860 годов упоминаются разные маяки, Ларионовский, Петропавловский, другие. Есть упоминания о створных знаках, Голдобинском и Поспеловском («Поспиловском» в оригинальной орфографии в 1894 году). А уж сколько было переписки по Суйфунскому маяку, по исправлению старых бакенов… И Крильонский упомянут и «Карсаковский знак». Уже подняли вопрос о постройке «нового Скрыплевского маяка» в июне 1897 года. Появляются маяки Ли-шан-коу и Лао-ти-шан (1900). В марте-августе 1901 года идет переписка об утверждении сметы и постройке маяка на м. Гамова. Но Токаревский маяк не упоминается, ни в отчетах, ни в ведомостях на довольствие чинов маячной службы. И лишь в 1903 году начинается переписка (не постройка) между младшим инженером-строителем Владивостокского порта и Штабом Приамурского военного округа «о постройке маяков на Токаревской кошке и на мысе Чернявского». Длится она с 25 января по 8 ноября. Параллельно этому, с января по декабрь 1903 г. идет переписка с канцелярией Приамурского генерал-губернатора о расширении Владивостокского порта и «отводе земель для маяков». С мая по ноябрь 1908 г. идет переписка между Главным инженером-строителем Владивостокского порта и Главным гидрографическим управлением о постройке башни на кошке Токаревского и сторожевого дома при «Галдобинских створных огнях». В 1909 году переписка по вопросу «ассигнования средств для постройки башни на кошке Токаревского» продолжается. Постройка башни идет в 1910-11 годах и лишь в 1912 году Командир Владивостокского порта согласовывает с Главным гидрографическим управлением «установку оптических приборов на кошке Токаревского, мысе Брюса и др.». естественно ни о каком функционировании маяка до этого срока речи не идет. Ситуация усугубляется аварией судна «Дендера Рикмерс» (бывш. «Делия», 1892 года постройки, в 1900 переименована в «Дендера», приобретена судоходной компанией Рикмерс и переименована в «Дендера Рикмерс» в 1912 году.) в составе груза которой числились ящики с «частями и принадлежностями аппаратов для маяка». По этому случаю была создана комиссия и Командиром Владивостокского порта груз был принят (Комиссия работала в октябре – декабре 1912 года). С 19 Февраля по 20 Декабря 1913 года не опять, снова продолжается переписка командира Владивостокского порта с Главным гидрографическим управлением «о переноске Ларионовского маяка и постройке маяка на кошке Токаревского». И, согласно имеющимся у нас сведениям, начиная с 3 января 1914 года, стали поступать рапорты смотрителя Токаревского маяка. О чем и была сделана соответствующая запись за номером 287/202. Таким образом, полноценно Токаревский маяк начал функционировать с января 1914 года. 

Источник: Российский государственный архив ВМФ, фонд 777, опись 1-2. 

23.01.2018 

Специально для «Край земли», 
Член Морской секции Общества изучения Амурского края, Владимир Павловский.

Страшен пожар в деревянном городе. Охватывает целые кварталы, безнаказанно распространяется и уничтожает все, пока на его пути не встанет человеческое мужество, взаимопомощь, готовность. Одним из основателей регулярной пожарной дружины во Владивостоке был Федор Федорович Постников, городской архитектор, прибывший к нам в 1906 году. Именно по его проекту было построено и, в декабре 1907 года, освящено здание первой Владивостокской пожарной команды. Федор Федорович был не просто сторонним наблюдателем, он лично принимал участие в тушении пожаров, что и привело к преждевременной кончине талантливого архитектора, достойного горожанина и настоящего огнеборца Постникова. А 6 декабря, 1907 года, 110 лет назад, было празднично. Сверкали каски, улыбались люди, гордо и молодцевато глядели чины Первой Владивостокской городской пожарной команды. 
Так получилось, что мы не сразу разобрались, когда было построено второе здание, составляющее архитектурно-исторический комплекс зданий Пожарного депо, Уборевича: 9 и 9а. Но в последнем переиздании Краткого исторического очерка Владивостока Н.П. Матвеева, издательства «Рубеж», есть фотография, датированная 1908 годом, на которой видно строящееся угловое здание во дворе. Поэтому и панорам у нас – две.

Подвиги героев на поле брани известны, их часто приводятся в пример молодому поколению. Трудовые подвиги всегда были частью государственной идеологической политики и пищей для анекдотов и баек. Подвиги дипломатов редко обретают известность, это особый мир, скрытый от посторонних. 

Героя зовут Николай Павлович Игнатьев, граф, посланник Российской империи в Пекине с 1859 по 1861 год. Что он сделал? Спас Пекин от оккупации европейскими державами и, в благодарность за это, закрепил за Россией право на Приморскую область. Как гласит статья Пекинского договора, подписанного 14 ноября 1860 года: «С сих пор восточная граница между двумя государствами, начиная от слияния рек Шилки и Аргуни, пойдет вниз по течению реки Амура до места слияния сей последней реки с рекой Усури. Земли, лежащие по левому берегу (на север) реки Амура, принадлежат российскому государству, а земли, лежащие на правом берегу (на юг), до устья реки Усури, принадлежат китайскому государству. Далее от устья реки Усури до озера Хинкай граничная линия идет по рекам Усури и Сун’гача. Земли, лежащие по восточному (правому) берегу сих рек, принадлежат российскому государству, а по западному (левому), – китайскому государству. Затем граничная между двумя государствами линия, от истока реки Сун’гача, пересекает озеро Хинкай и идет к реке Бэлэн-хэ (Тур), от устья же сей последней, по горному хребту, к устью реки Хубиту (Хубту), а отсюда по горам, лежащим между рекой Хуньчунь и морем, до реки Ту-мынь-дзян. Здесь также земли, лежащие на востоке, принадлежат российскому государству, а на запад – китайскому. Граничная линия упирается в реку Ту-мынь-дзян на двадцать китайских верст (ли), выше впадения ее в море». Как он это сделал? Не будем перебивать хлеб у писателей и, надеемся, сценаристов и режиссеров… 

В 1867 году, в ознаменование этого события и деяний графа Игнатьева, одна из первых улиц Владивостока получила название Пекинской. Нам она известна (с 1964 года) как улица Адмирала Фокина, с 90-х «Торговка», с 2004 и далее – «Арбат». Но все же, она – Пекинская.

25 октября 1922 года, после сложных переговоров с командованием японских интервентов, в 16 часов дня, парадным маршем вошли в город части Народно-Революционной Армии Дальневосточной республики (НРА ДВР) под командованием Иеронима Петровича Уборевича. Головным отрядом шли бойцы 1-й Забайкальской стрелковой дивизии и курсанты школы младшего комсостава 2-й Приамурской стрелковой дивизии. В то же время, последние пароходы с уходившими в эмиграцию, не принявшими “новую власть” россиянами покидали эту землю. Ставшая для кого-то началом скитаний дата, одновременна стала точкой отсчета для Приморского края, которому предстояли активная индустриализация, стройки пятилеток, напряженный труд и ратные подвиги, экономические взлеты и падения. Мы верим в большое будущее нашего Края, но будущего не бывает без памяти о прошлом. Поэтому, Площадь Борцов за власть Советов на Дальнем Востоке – такое же “место силы” Владивостока, как и мосты через Золотой рог и Босфор Восточный. И останутся как сказка, как манящие огни, штурмовые ночи Спасска, волочаевские дни…